«Почему ты этим занимаешься?» — на этот вопрос люди, увлеченные экстремальными видами спорта, отвечают с периодичностью раз в полгода, если не чаще. Они исправно дают расплывчатый ответ, что не представляют своей жизни без риска. Поэтому, самым популярным мнением человека, который не увлечен экстримом, остается – нехватка адреналина, «гормона риска» в жизни. Некоторые считают, что нехватка эндорфина, гормона счастья. Эти точки зрения верны, но не в полной мере. Действительно, каждый человек нуждается в выбросе адреналина и в такой же мере нуждается в получении эндорфина.
Одному человеку, чтобы получить удовольствие, хватит одного количества эндорфинов, другому – другого. Кому-то хватает катания на роликах или обгона на автомобиле в неположенном месте, а кому-то этого недостаточно. Есть секреты, на которых мало кто заостряет внимание. Кроме, разве что, психологов.
Психологов интересует и тот факт, что, по статистике, число людей, всерьез увлеченных экстремальными видами спорта, растет быстрыми темпами. Только за последние 30 лет количество экстремалов увеличилось в 3 раза в США, некоторых европейских странах и Австралии. А в России за последние 20 лет это число увеличилось в 1,5 раза. Вместе или пропорционально росту числа экстремалов, растет число самих экстремальных видов спорта. Скорость увеличивается, самоотдача становится напряженнее. Что привлекает во всем этом? Удовольствие!
Чувство человека, только что преодолевшего смертельную опасность не сравнить ни с чем. Так утверждают экстремалы. С ними полностью согласны и исследователи, сделавшие вывод о том, что потребность в новой порции эндорфинов увеличивается с каждым прыжком, трюком или полетом. Кстати, адреналин — гормон, играющий в экстремальном спорте далеко не главную роль. Вещество это вырабатывается и при стрессах. А вот эндорфины как раз вырабатываются только при положительных эмоциях. Эта система обезболивания обеспечивает ощущение радости, эйфории при преодолении опасности, которая характерна для экстремального спорта. Именно поэтому такое ощущение хочется повторять снова и снова.
Тот факт, что на дворе XXI век, еще не означает, что между увлеченными «адреналинным» спортом и обычными людьми существует полное взаимопонимание. Вторым, чаще всего, кажется поведение экстремальщиков абсолютно абсурдным, если не сумасшедшим. Доходит до того, что «непосвященные» считают стремление к риску врожденной патологией или гендерной проблемой. Тем не менее, статистика не врет, что большинство любителей рискнуть жизнью абсолютно «нормальные» люди, совершенно не думающие о лишении себя жизни.
Эрик Бример, спортивный психолог из Университета Квинсленда, сделал вывод, что его исследуемые, спортивная группа по каякингу, никак не соответствуют стереотипу о «спортсменах-убийцах и безумных искателей приключений». Он дал совершенно ясный ответ на вопрос, мучающий многих, экстрим для них – некое событие, позволяющее обострить чувство жизни через физическое преодоление трудностей. Бриммер пошел дальше и выяснил еще один неожиданный факт: занятие каякингом на бурной воде делает экстремалов не столько более бесстрашными и решительными, сколько спокойными и умиротворенными.
Отсюда вытекает ответ и на следующее, как оказалось, неверное утверждение. Считается, что у людей, занимающихся экстремальным спортом, отсутствует инстинкт самосохранения. Но тут дело в другом: человек сознательно отправляется на борьбу со своим страхом, а не запирает себя в клетке, боясь себе навредить. К тому же, экстремалы стремятся максимально себя обезопасить, для этого им служат знания, навыки, современное снаряжение и страховка.
|
|
